Проект создан при поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (грант № 05-04-124238в).
РУССКИЙ ШЕКСПИР
Информационно-исследовательская база данных
Новости
07.02.2010
Риккардо Коччианте: «Получился более интимный спектакль»
Интервью журнала «Эхо планеты» с известным композитором и певцом Риккардо Коччианте.
 
Риккардо Коччианте— Мсье Риккардо, вы родились во вьетнамском Сайгоне в семье итальянца и француженки, в детстве и юности жили то во Франции, то в Италии. Кем по национальности вы себя ощущаете?

— Итальянским французом. Я вовсе не ирландец, как многие думают, и тем более не вьетнамец. Моё настоящее имя Риккардо, но в Париже меня называют на французский манер Ришаром. И тяготею я больше к французской культуре. Когда меня позвали в Белоруссию, чтобы я возглавил международное жюри «Славянского базара», то посоветовали представлять именно Францию. Так якобы будет звучать престижнее.

— Злые языки утверждают, что композитор, который заставил запеть Эсмеральду и Квазимодо, не знает нотной грамоты. Подобный пробел в образовании не является для вас препятствием в сочинительстве?

— У меня действительно нет академического музыкального образования. Однако ноты я, конечно же, знаю и с гармонией знаком. Хотя всё остальное пришлось постигать, слушая великую музыку. Я часто себе говорил: Рик, надо бы тебе углубить музыкальные познания, поступить в консерваторию, благо, что учиться никогда не поздно. Но каждый раз меня останавливала мысль, что в процессе получения диплома я, возможно, буду поставлен в такие рамки, которые лишат меня творческой свободы. И знаете, я не единственный такой оригинал. Скажем, Гершвин тоже был самоучкой.

Меня часто спрашивают: как вам удаётся сочинять музыку, которая нравится миллионам? Я не знаю ответа. Наверное, это мой дар, и я стараюсь его развивать. Кстати, мне часто приходится обсуждать с музыкантами, как им играть тот или иной кусок из моих композиций, и мы хорошо друг друга понимаем.

Риккардо Коччианте— Когда вы работали над мюзиклом «Нотр-Дам», с кем из персонажей себя ассоциировали?

— Когда пишешь партитуру, то поёшь за всех героев. Это помогает сразу понять, интересную ты мелодию сочинил или скучную. Правда, женские партии приходится интонировать на октаву ниже, поскольку у меня не такой высокий голос. Перевоплощаться в разных персонажей — это так увлекательно.

В романе Виктора Гюго меня привлекли неординарные герои. Священник Клодфролло влюбляется и жаждет плотской любви, хотя при его сане он не может себе позволить такую роскошь. Красотка Эсмеральда, как и подобает цыганке, не подчиняется законам, принятым в обществе. Молодой капитан королевских стрелков Феб разрывается между любовью к двум женщинам сразу. Уродец Квазимодо, над которым все издеваются, мечтает заключить в объятья самую красивую девушку. Лично мне ближе всех из этой компании Квазимодо. Я сам с детства, не будучи красавцем, жутко страдал от невнимания прекрасного пола. К тому же я был парнем скромным, застенчивым. Ремесло эстрадного композитора помогло мне изменить жизнь к лучшему.

— Как вы относитесь к русской версии «Нотр-Дам»? Вам позволили контролировать процесс отбора исполнителей, допускали на прогоны?

— Да, я был на кастинге и установочных репетициях. Мы старались объединить мои идеи с теми предложениями, которые высказали русские постановщики. Не всё меня устроило. На мой вкус манера исполнения российских актёров должна быть не столь экспрессивной, а спокойнее и сдержаннее. Но в целом московская постановка мне понравилась. Зрелище получилось сильное и впечатляющее.

— Российский бард Юлий Ким рассказывал, что сделанные им переводы песен из «Нотр-Дам» много раз возвращали ему на доработку. Как вы оценивали русский текст, не зная языка?

— Для этого у нас были русскоязычные специалисты. Да, некоторые номера переделывали не раз и не два. В тексте французского либретто есть некоторые идиоматические выражения, которые в русском варианте прозвучали не совсем точно. Есть филигранный литературный язык, а есть современный разговорный сленг. Как их совместить, взяв лучшее от каждого? Это проблема как для французского и итальянского языка, так и для русской речи.

— Говорят, вам особенно не понравилась кощунственная для верующих людей фраза «Я душу дьяволу продам за ночь с тобой». Якобы по европейским меркам это прозвучало пошловато, но российские продюсеры настояли на этом варианте. Возможна ли в России новая постановка «Нотр-Дам» с другим переводом?

— Давление со стороны российских продюсеров действительно было. В оригинале композиция Belle звучит примерно так: «О, Люцифер! / Любую жертву б я принёс, / Чтоб только раз погладить шёлк её волос!» Возможно, в будущем удастся выпустить версию со словами, например, московского поэта Александра Шаганова, который сочиняет песни для группы «Любэ». Я знаю, он сделал свой перевод. Однако насчёт целесообразности новой постановки сильно сомневаюсь. Ведь уже известна одна версия. И слушатели ее полюбили.

— А вы сами человек верующий?

— Как можно не верить? Люди всю жизнь за что-то сражаются, пытаются чего-то достичь. Но в мире есть вещи, которые намного сильнее нас. Конечно же, я верю в Бога. Я христианин. И тут не важно, к какой конфессии ты принадлежишь. Все религии — великие и красивые.

— В российской прессе писали, что в 2006-м у вас во Франции были напряжённые отношения с налоговиками, которые заявили, что вы заработали на мюзикле «Нотр-Дам» 6 миллионов евро, и потребовали отдать половину. Неужели в Европе так безбожно обирают творческих людей?

— Увы, это так. Но проблема в том, что я никогда не был гражданином Франции. А сейчас вообще живу в Ирландии. Но в период работы над «Нотр-Дам» я, конечно же, должен был находиться в Париже. И, только исходя из этого обстоятельства, французские власти приравняли меня к своим гражданам. Коммерческий успех моего мюзикла оказался невиданным, и завистливые французские чиновники, очевидно, решили этим воспользоваться, чтобы обобрать меня.

— Сообщалось, что суд присудил вам 30 месяцев тюремного заключения. Каково было ощутить себя заключённым? Криминальные авторитеты вас уважали за песни?

— До общения с уголовниками дело, слава Богу, пока не дошло. Кроме решения гражданского суда должен быть ещё и вердикт налогового. Но налоговые органы своего решения ещё не вынесли. Во Франции это долгая и рутинная процедура. Когда оба суда между собой договорятся, меня арестуют. А пока мы сражаемся. Мои адвокаты подали апелляцию. Эта неприятная ситуация всё никак не разрешится, выматывая нервы мне и моей семье.

— Вообще, вам, как человеку, родившемуся во Вьетнаме, комфортно сейчас живётся в Европе, где то и дело бунтуют гастарбайтеры?

— Мой случай не похож на истории тех арабов-бунтарей, которые поджигают автомобили на парижских улицах. Ещё каких-нибудь 40 лет назад, если итальянец приезжал во Францию, это рассматривалось как эмиграция. Но сейчас всё по-другому. Переезд в другую страну — это серьёзный поступок, но не такой уж и невероятный. Теперь Европа завоёвана пришлыми нациями — выходцами из третьего мира. Что тут скажешь? Нельзя же запретить людям передвигаться по миру. Я благосклонно отношусь к процессу смешения рас. Очевидно, так угодно Всевышнему.

— Почему вы выбрали местом жительства Дублин, а не, скажем, знакомый вам по детству Рим?

— Я хочу жить в стране, где меня не будут узнавать на улицах, а поклонники не станут караулить у подъезда. В быту я совершенно домашний человек. Жизнь композитора в корне отличается от жизни исполнителя, хотя мы в равной степени вращаемся в мире шоу-бизнеса. Композитор может не выходить из дому, а его музыка, его мысли будут путешествовать по миру. Я не люблю шумихи вокруг своего имени. Поэтому в определённый момент я просто исчез. Три года прожил в Майами. И вот уже 9 лет живу в Ирландии. В этой стране я могу чувствовать себя простым человеком, на которого ежедневно не давит груз славы. Это замечательно и позволяет максимально сконцентрироваться на работе.

— Среди ваших новых проектов есть и мюзикл «Маленький принц» по Экзюпери. Чем вас привлёк этот сюжет, ведь там нет массовых сцен, нельзя спеть хором и устроить грандиозные пляски?

— В «Нотр-Дам» действительно были весьма широкие возможности для использования балета, но и в «Маленьком принце» я нашёл такую возможность, хотя, конечно, получился более интимный спектакль. В этой истории есть определённый шарм. Когда «Маленького принца» читает ребёнок, книга ему кажется сказкой. А взрослый в ней находит философские посылы. И мне нужно было всё это переложить на музыку, придав форму, которая не была бы слишком тяжёлой для ребёнка, но в то же время была интересна взрослому. И чтобы во время спектакля у зрителя было ощущение, что он попал в волшебный мир. Надеюсь, мне это удалось. Во всяком случае, парижане спектакль приняли на ура.

— В России писали, что директор Московской оперетты Владимир Тартаковский, который в своё время продюсировал «Нотр-Дам» в России, летал в Париж на премьеру «Маленького принца». Чем закончились переговоры с ним? Когда ждать выхода русскоязычной версии этого мюзикла?

— Тартаковского на премьере не было. Россию там представлял только поэт Александр Шаганов, который действительно заинтересовался переносом этого произведения на российскую сцену. Что касается переговоров, то они продолжаются. И не только с Московским театром оперетты. В России есть и другие достойные площадки.

Мюзикл "Ромео и Джульетта"— Меня всегда удивляло, почему композиторы берутся за литературные источники, которые уже неоднократно переосмыслялись в музыкальных жанрах. Неужели нельзя взять другие, в этом смысле более «девственные» тексты?

— Насколько я знаю, до меня не было оперы «Нотр-Дам». Я первым заставил запеть Эсмеральду и Квазимодо. По мотивам «Маленького принца» музыкальные спектакли были. Но у каждого композитора своё собственное видение одного и того же сюжета. Каждый художник вправе брать любой литературный источник и на его основе создавать что-то своё. Например, на сюжет «Ромео и Джульетты» написано две оперы и балет Чайковского. А потомок русских эмигрантов Леонард Бернстайн переиначил эту пьесу Шекспира в бродвейском мюзикле «Вестсайдская история». Действие перенесено в Нью-Йорк XX века в среду уличных бандитов. История совершенно по-новому смотрится.

— А что нового вы привнесли в шекспировский опус?

— Я сделал ставку на юных исполнителей. Моим актёрам по 15 лет — это максимально приближено к возрасту героев Шекспира. За это меня сильно критиковали в прессе в период кастинга, писали, что среди подростков я не найду подходящих профессионалов. Но я доверяю молодым, в них есть скрытый потенциал. И вот в позапрошлом году была премьера в Вероне, где 10-тысячный амфитеатр с трудом вместил всех желающих. Потом мы предприняли небольшое турне по Италии. Дали 13 представлений.

— И когда эту музыку услышат в России?

— Трудно сказать. Я надеюсь, что «Ромео и Джульетту» поставят во многих странах. Но процесс перевода с итальянского, поиски спонсоров и улаживание всех формальностей, связанных с постановками в разных странах, займут энное количество лет. Поэтому для начала будет выпущен на DVD видеофильм с субтитрами. Съёмки пройдут в тех исторических местах, которые описаны Шекспиром. Костюмы создал знаменитый художник Габриэль Вескучи, в активе которого есть премия «Оскар» за работу над историческими фильмами. Эти костюмы подкупают своей строгостью. В них есть что-то от старины, но угадываются и современные линии.

Мой новый проект, над которым я сейчас работаю совместно с Александром Розенбаумом, посвящен декабристам. Знаю, у вас на эту тему много чего написано и создано в искусстве. Но у меня есть своё видение той трагической ситуации, когда представители русской элиты взбунтовались против самодержавия. Это будет не столько мюзикл, сколько народная опера — жанр, в котором я пытаюсь объединить классическую итальянскую оперу и современную эстраду.

Сейчас 18–25-летние европейцы оперу не слушают. Но вот мой «Нотр-Дам» молодые приняли. Поэтому я решил двигаться в этом направлении, которое называю народной оперой. Опера во времена Пуччини и Верди отражала вкусы народных масс. Люди ходили в оперу чаще, чем сегодня на концерты эстрадных звёзд. И когда они возвращались домой, то напевали понравившиеся арии. Сейчас хитами считаются другие песни. Я действительно большой поклонник оперы. Но не хочу быть композитором элитарным, а предпочитаю, чтобы меня слушали те, кому нравится поп- и рок-музыка.

— Розенбаум не только поэт, он тоже пишет музыку. Как два композитора уживаются в одном проекте?

— Прекрасно. Мы уже написали несколько эпизодов. Я восхищаюсь тем, что сделали жёны декабристов ради своих мужей. Об этом стоит рассказать на языке музыки. Этот сюжет не может не трогать людей из самых разных стран. Грандиозную премьеру планируем устроить в Санкт-Петербурге — в том месте, которое стало центром, где происходили реальные события.

— Не могу себе представить поющими рок говорливых членов тайных обществ или чопорного царя Николая I...

— А между тем они отлично споются. Сначала либретто напишет мой итальянский автор. Потом за дело возьмётся Александр Розенбаум, чтобы привести стихи в соответствие с канонами русского языка. Если всё будет хорошо с финансированием, то, думаю, года через полтора-два мы поставим этот спектакль на сцене. И тогда вы увидите, что для искусства нет ничего невозможного. Или почти ничего.


Беседовал Анатолий Стародубец

Источник: Day.Az со ссылкой на Эхо планеты

©

Информационно-исследовательская
база данных «Русский Шекспир», 2007-2023
Под ред. Н. В. Захарова, Б. Н. Гайдина.
Все права защищены.

russhake@gmail.com

©

2007-2024 Создание сайта студия веб-дизайна «Интэрсо»

Система Orphus  Bookmark and Share

Форум «Русский Шекспир»

      

Яндекс цитированияЭлектронная энциклопедия «Мир Шекспира»Информационно-исследовательская база данных «Современники Шекспира: Электронное научное издание»Шекспировская комиссия РАН 
 Каталог сайтов: Театр Каталог сайтов - Refer.Ru Яндекс.Метрика


© Информационно-исследовательская база данных «Русский Шекспир» зарегистрирована Федеральной службой
    по надзору за соблюдением законодательства в сфере СМИ и охраны культурного наследия.

    Свидетельство о регистрации Эл № ФС77-25028 от 10 июля 2006 г.