Проект создан при поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (грант № 05-04-124238в).
РУССКИЙ ШЕКСПИР
Информационно-исследовательская база данных
Новости
16.11.2009
Зона высокого отражения

// Спектакль Оскараса Коршуноваса в Москве

 

Фестиваль театр

Фестиваль NET и Театр наций привезли в Москву спектакль одного из лидеров европейской молодой режиссуры — литовца Оскараса Коршуноваса. Его «Гамлет» — не столько очередная интерпретация главной пьесы всех времен и народов, сколько театральный автопортрет. Картину разглядывал РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.

В исполнителе роли Гамлета Дариусе Мешкаускасе важна рефлексия, соединенная с темпераментом и напором

В исполнителе роли Гамлета Дариусе Мешкаускасе важна рефлексия, соединенная с темпераментом и напором
Фото: ИТАР-ТАСС

В «Гамлете» Оскараса Коршуноваса, пожалуй, два ключевых смысловых образа — гримировальный столик и огромная мышь. Столики в прологе спектакля выстроены в ряд вдоль рампы, за ними сидят актеры. Они готовятся к спектаклю, гримируются и вдруг, словно застигнутые врасплох какой-то страшной мыслью, начинают допытываться у зеркал: «Кто ты?» Безответный вопрос множится, учащается, пока не сливается в панический крик, бьющийся в холодные отражающие поверхности. В начале второго действия Гамлет напомнит слова Шекспира о том, что театр должен держать зеркало перед природой, но само зеркало лишь обозначит упертыми в воображаемую плоскость ладонями. В спектакле вильнюсского Театра Оскараса Коршуноваса, кроме как перед самим собой, зеркало ставить не перед кем.

Гримировальные столики так и останутся главным элементом оформления, придуманного режиссером вместе с художником Агне Кузмицкайте. Они будут выстраиваться в геометрические фигуры, водить хоровод, смотреть зеркалами внутрь круга или вовне, беспорядочно носиться по сцене, превращаться в ширмы и т. д. Светильники над зеркалами, точно «отбивающие» окружающую темноту, придают действию «Гамлета» не просто таинственность и напряжение, но какую-то черную, смертельную мрачность — и если в какой-то момент эта большая театральная гримерка станет напоминать зрителю мертвецкую, то, скорее всего, именно этого и хотел режиссер. Салфетки, непременный атрибут закулисья и актерского преображения, когда дело дойдет до крови, окрасятся в красный цвет и посыплются с колосников, внося в черно-белую строгость спектакля контрастность и элегантную страстность. Белые цветы вроде бы знак признания и успеха, но здешние, в пластиковых высоких вазах, напоминают не об овациях — о колумбарии.

Сказать, что Оскарас Коршуновас поставил спектакль о театре, будет не совсем точно — просто потому, что такая формула («о театре», как известно, режиссеры могут поставить любую пьесу) предполагает упоение игрой. Ну, или мысль о высоком назначении лицедейства. Новый вильнюсский «Гамлет» о театре как способе самопознания, о мучении, о наваждении, о пагубности театра, о его соблазнах, о его, выражаясь в духе пьесы, мышеловках для личности актера. Сам пресловутый гамлетизм становится у Оскараса Коршуноваса синонимом актерского сознания. Режиссер намеренно не омолаживает принца Датского, да и не героизирует его. В Дариусе Мешкаускасе для режиссера важны не черты театрального премьера, а свойства типичной актерской психофизики, то есть обостряющееся с возрастом чувство странности этой профессии, рефлексия, соединенная, впрочем, с темпераментом и напором.

Отыграв свои роли в «Гамлете», актеры могут подсесть к столикам, чтобы готовиться к следующему выходу. Другие лицедеи, пришлые, в театре не нужны, поэтому «Мышеловку», словно раздваиваясь на исполнителей и зрителей, разыгрывают сами Клавдий и Гертруда. И мышь, огромная маска, появляется не то как избежавшее ловушки существо, не то как воплощение наваждений — ведь именно мышь привиделась Гамлету там, где стоял Полоний. Здесь, кстати, забавный грызун оказывается распорядителем убийства, в других сценах — нежданным гостем, но всегда — уместным и парадоксальным знаком безумия героя.

Перемазанный кровью Гамлет произносит свой главный монолог «Быть или не быть?» в самом конце спектакля, погибая напрасно и театрально. Со структурой трагедии господин Коршуновас обошелся весьма свободно. Действие, поначалу линейное, все больше и больше скручивается, путается, точно дорога, которая поначалу была прямой и ясной, а потом стала теряться, обманывать путника, превращаться в бездорожье,— и вот уже Гертруда целует череп Йорика, а Офелия слушает рассказ о своей смерти вместе с избежавшими гибели Розенкранцем и Гильденстерном. В этом смысле «Гамлет» для режиссера спектакль о своем кризисе сорокалетнего возраста, иносказание о страхе того самого бездорожья. Впрочем, работа сделана с такой витальной силой и таким мастерством, что резюме должно быть ободряющим: возраст взят, «Гамлет» поставлен, осознание того, что в жизни ничего не понятно, никуда не денется и нужно жить дальше и ставить спектакли.
 
Роман Ъ-Должанский
 
Источник: Коммерсантъ

©

Информационно-исследовательская
база данных «Русский Шекспир», 2007-2023
Под ред. Н. В. Захарова, Б. Н. Гайдина.
Все права защищены.

russhake@gmail.com

©

2007-2024 Создание сайта студия веб-дизайна «Интэрсо»

Система Orphus  Bookmark and Share

Форум «Русский Шекспир»

      

Яндекс цитированияЭлектронная энциклопедия «Мир Шекспира»Информационно-исследовательская база данных «Современники Шекспира: Электронное научное издание»Шекспировская комиссия РАН 
 Каталог сайтов: Театр Каталог сайтов - Refer.Ru Яндекс.Метрика


© Информационно-исследовательская база данных «Русский Шекспир» зарегистрирована Федеральной службой
    по надзору за соблюдением законодательства в сфере СМИ и охраны культурного наследия.

    Свидетельство о регистрации Эл № ФС77-25028 от 10 июля 2006 г.