(Картина 4 <1.4>. Входят Гамлет, Горацио и Марцелл.)

ГАМЛЕТ. На воздухе достаточно прохладно.

ГОРАЦИО. Меня от ветра пробирает дрожь.

ГАМЛЕТ. Который час?

ГОРАЦИО. Двенадцать без чего-то.

МАРЦЕЛЛ. Уже пробило.

ГОРАЦИО. Разве? Ну, тогда
            Настало время появиться духу.

(Слышны трубные звуки и пушечные выстрелы.)

            А это что — привет из-под земли?

ГАМЛЕТ. Нет, ближе — это наш король пирует,
            И каждый опрокинутый стакан
            Фиксируется выстрелом из пушек,
            Преумножая всякий раз число
            Его побед.

ГОРАЦИО. Традиция такая?[1]

ГАМЛЕТ. Да, можно так сказать. Хотя в своём
            Отечестве пророком быть не модно, —
            Чем следовать традициям таким,
            От них бы лучше было избавляться.
            [Соседние народы могут нас
            Считать страной похмельного синдрома,
            Где каждый житель — пьяная свинья,
            А все мы вместе — быдло в общем стаде.
            Такая слава может наложить
            На нацию позорный отпечаток.
            Конечно, человек не виноват
            В том, что рождён таким, каким родился,
            Но цвет волос, или черты лица,
            Непропорциональное сложенье,
            Дефект фигуры, или малый рост,
            Манера речи, неприятный голос,
            Комплекция, характер, склад ума —
            Любое свойство, данное природой,
            Вполне способно предопределить
            Его судьбу настолько же, насколько
            Зависит от его природных черт
            То впечатленье, что он производит,
            И нам не стоит закрывать глаза
            На наши собственные недостатки,
            Тем более — настаивать на них
            И предъявлять другим.][2]

(Входит призрак.)

ГОРАЦИО. Милорд, смотрите!

ГАМЛЕТ. Министров неба просим не мешать. —
        Не знаю, кто ты — ангел или демон,
        И где живёшь — в раю или в аду,
        Что нам готовишь — милость или подлость, —
        Твой вид меня так заинтриговал,
        Что обращаюсь официально: Гамлет,
        Отец, правитель Дании, ответь!
        Не добивай загадками — скажи мне,
        Как покрывало смерти мог продрать
        Твой мёртвый остов, как под крышкой гроба,
        Забитого гвоздями, ты сумел
        Сгруппироваться так, чтобы руками
        Открыть её и выйти? Для чего
        В стальных щитках воинственного трупа
        Ты бродишь, отражая лунный свет,
        Пугаешь ночь, а мы, как идиоты,
        Глядим на это всё, разинув рты
        От интеллектуального бессилья?
        Чего ты добиваешься? Скажи!

(Призрак даёт знак Гамлету приблизиться.)

ГОРАЦИО. Он приглашает вас уединиться,
            Как будто собирается открыть
            Секрет какой-то.

МАРЦЕЛЛ. Да, учтивым жестом
            Он вам даёт понять, чтоб вы пошли
            За ним.

ГОРАЦИО. Ни в коем случае не надо!

ГАМЛЕТ. А так он вовсе не заговорит.

ГОРАЦИО. Ну и пускай.

ГАМЛЕТ. Да что вы, в самом деле?
            Мне жизнь моя не слишком дорога,
            А душу у меня он взять не сможет:
            Она ему не по зубам, ведь так?
            Ну вот, опять зовёт — куда деваться.

ГОРАЦИО. А вдруг он вас намерен привести
            На берег моря, где крутые скалы
            В пучину хмуро смотрят с высоты, —
            Чтоб там, приняв совсем другую форму
            И вас ещё сильнее напугав,
            Лишить рассудка? [Сами посудите:
            Любой, кто посмотрел бы со скалы
            Сквозь мрак ночной на хлещущие волны,
            Увидел бы там столько адских рож,
            Что сбрендил бы от страха.][3]

ГАМЛЕТ. Он торопит. —
            Иди, я догоню.

МАРЦЕЛЛ. Ни с места, принц!

ГАМЛЕТ. Подальше руки.

ГОРАЦИО. Вы с ним не пойдёте,
            Милорд!

ГАМЛЕТ. Меня зовёт моя судьба
            И тянет за собой, как на бечёвке,
            Которую и льву не перегрызть.

(Призрак снова подаёт знак.)

            Вы видели? — Учтите, джентльмены:
            Сам станет духом, кто пойдёт за мной!
            С дороги все! — Иди, я не отстану.

(Призрак и Гамлет уходят.)

ГОРАЦИО. Чем дальше, тем он глубже входит в транс.

МАРЦЕЛЛ. Пошли за ним — не будем подчиняться.

ГОРАЦИО. С чего весь этот сумасшедший дом?

МАРЦЕЛЛ. В стране, как видно, назревает кризис.

ГОРАЦИО. Спаси господь.

МАРЦЕЛЛ. Спасёт, спасёт — идём. (Уходят.)

© Перевод и примечания
Виталия Поплавского, 2008