© Флоря А. В., 2008

Ты Гламис и Кавдор, и ты король,

Как прорицательницы возвестили.

Боюсь, что передернул ты в игре.

Однако предсказали те же ведьмы:

Ты без потомков будешь королем,

А я – династии родоначальник.

Когда с тобою точно всё сбылось,

Тогда и все моё осуществится,

И я уверен в собственной судьбе.

Но тише!

                      Вот он – гость наш самый главный.

Бесспорно, если б не было его,

То не было б и праздника.

                                                      Сегодня

Мы ждем вас вечером на званый пир.

Ну, что ж, я к вам прикован цепью долга.

Располагайте мною, государь.

Вы едете сейчас?

                                     Да.

                                                Жаль. Хотел я

В совете ваше мненье услыхать,

Что было бы воистину бесценным.

Придется нам совет перенести.

Как долго вы пробудете в пути? Банко

До ужина. А если конь устанет,

Я час-другой у ночи призайму.

Но вы на пир придете?

                                                Непременно.

Один из братьев-извергов сейчас

В Ирландии, в Британию подался

Другой. Они себя не признают

Отцеубийцами и сеют смуту.

Но это всё обсудим мы потом.

Счастливого пути. И возвращайтесь

Без промедленья. С вами едет Флинс?

Да, государь. Мы отбываем тотчас.

Пусть ваши кони вас не подведут.

Вернитесь по возможности скорее.

Вы до семи свободны, господа.

А я хочу побыть в уединенье.

С тем большим удовольствием потом

Возобновим мы прежнюю беседу.

Ступайте.

                       Что, они уже пришли?

Ждут у ворот.

                              Веди, веди  скорее!

Не стоило захватывать престол,

Когда его непрочно основанье.

Да, Банко я страшусь: в нем всё видней

Природное величие монархов,

Он рассудителен и смел как лев.

Из смертных только он мне и опасен.

Увы, мой дух мельчает перед ним,

Как перед Цезарем робел Антоний.

Он цыкнул на ужасных ворожей,

Суливших мне шотландскую корону,

И сам вопросы начал задавать.

Он оснуёт династию в грядущем,

А я на троне лишь пустым венцом

И бесполезным скипетром владею –

И только. Власть не сыну моему

По праву перейдет, а к детям Банко.

Так ради них я душу погубил.

Для них зарезал кроткого Дункана?

Нет, Фатум, я не сдамся просто так!

С тобой я буду биться насмерть! –

Кто там?

Ступай. Понадобишься – позову.

Я с вами говорил вчера?

                                                    Так точно.

Ну что, теперь вам ясно, что не я

Виновник ваших бед, как вы считали,

А Банко? Доказал я, что ему

Обязаны вы разореньем? Впрочем,

Кто этому не верит, самому

Себе тот злейший враг. Он сумасшедший.

Он хуже: и безумный бы сказал,

Что нет у вас врага страшней, чем Банко.

Вы нам глаза открыли, государь.

Но мы не завершили разговора.

Что ж, долго вы намерены терпеть?

Иль вы Писание перечитали

И возлюбили собственных врагов?

Тогда идите сами на закланье,

Святые страстотерпцы!

                                                Вовсе нет!
Мы только люди, государь!

                                                      Конечно,

Вы в списке тварей числитесь людьми.

Как мы собаками зовем овчарок

И догов, и мастифов, и борзых

И мосек, и дворняг обыкновенных,

Меж тем повадки разные у всех,

Нюх у одних острей, умней другие,

А третьи, расторопней, потому

К их наименованию «собаки»

Прибавлены названия пород.

Мы и людей оцениваем так же.

Куда мне вас зачислить? Я могу

Найти вам подходящую работу,

И если выполните вы ее,

Тогда и покараете злодея,

И ублажите короля. Итак,

Пока он жив, мы все недомогаем,

А смерть его нас живо исцелит.

Всё сделаем, уж вы не сомневайтесь.

Мне люди причинили много зла,

И я мечтаю с ними расквитаться.

Меня перекорежила судьба.

Я или вправлю вывихи, иль шею

Себе сломаю: всё же, государь,

Какое-никакое облегченье.

Так, значит, Банко...

                                          Наш лютейший враг!

И мой, учтите. Каждое мгновенье,

Что он обременяет бренный мир,

Я вынужден вычеркивать из жизни.

Я мог бы и отдать его под суд:

Что-что, а основания найдутся,

Меж тем у нас есть общие друзья,

А мне поддержка их необходима.

Для этого пришлось бы покривить

Душой и сожалеть об осужденном,

А я всем сердцем ненавижу ложь.

Как видите, я с вами откровенен

И больше не доверюсь никому.

Все сделаем.

                             He пожалеем жизни.

Другого я не ждал, и через час,

Не позже, вы узнаете и место,

И время. А пока могу оказать:

Вы всё исполните сегодня ночью,

Как только можно дальше от дворца.

Я должен быть вне всяких подозрений.

Запомните еще: с ним будет сын.

Его хочу живым я видеть так же,

Как Банко. Вы покончите и с ним.

Теперь я всё сказал, а вы решайте.

Давно уже решили, государь.

О, если бы! Ступайте.

                                             Что ж, соратник.

Когда тебе предуготован рай,

Сегодня же туда и улетай.

Ну что, уехал Банко?

                                           Да, вернется

Не раньше ночи.

                                   Скажешь королю,

Что мне с ним посоветоваться нужно.

Ступай незамедлительно.

Иду.

Мы для себя раскрыли двери ада,

А что в итоге? Лишь одна досада!

Трон водрузив на груду черепов,

Ты мертвецам завидовать готов.

Супруг мой, ты опять уединился

С мучительными думами. Зачем?

Когда мертвы предметы этих мыслей,

Зачем же память их пережила?

Что сделано, того и не воротишь,

И не исправишь.

                                    Да, но дела мы

Пока не завершили. У дракона

Еще есть головы. Когда-нибудь

Чудовище опять грозить вам станет.

О, лучше пусть порвется связь времен

И сгинут оба мира, тот и этот,

Чем страхом приправлять еду и ночь

В кошмарах проводить! Завидней участь

Того, кто волею твоей почил,

Но не принес тебе успокоенья.

Дункан уснул в могиле, исцелясь

От лихорадки жизни. Нож, отрава,

Бунт или нападение врага

Ему уже вовеки не опасны.

Довольно! Успокойся. Не забудь:

У нас сегодня праздник.

                                                 Постараюсь.

Ты тоже успокойся. На пиру,

Пожалуйста, будь с Банко полюбезней.

И я прикинусь, что безмерно рад.

Покуда наша власть не утвердится,

Мы продолжаем этот маскарад

Без масок; их заменят наши лица.

Оставь.

                  Я не могу! Я не могу…

В мозгу моем роятся скорпионы:

Ведь Банко с Флинсом живы.

                                                            Ну и что?
Они же не бессмертны.

                                                 Слава Богу.

В тот час, когда вспорхнут нетопыри

И полетят жуки на зов Гекаты,

Сон наводя жужжанием своим,

Случится нечто важное.

                                                   Что?

                                                                  После

Узнаешь, дорогая. Тем сильней

Обрадуешься завершенью дела.

Тьма! Ослепи сочувствующий день!

Рукой кровавой рви мои вериги!

Густеет мрак, и вороны летят

В лесную чащу. Силы зла проснулись.

Не понимаешь? Ну, потом поймешь.

Кто раз солгал, того поглотит ложь.

Идем.

А ты откуда?

                       Послан королем.

Тогда ты наш. Он дал распоряженья

И все растолковал до мелочей.

Да, лишним ты не будешь. Дотлевает

Заря, и всадник гонит скакуна

И мчится прямо в руки к нам. Эй, тише!

Вы слышите?

                           Огня! Скорей огня!

Клянусь, они! Все остальные гости

Давно уж во дворце.

                                        Гляди, коней

Поворотили.

                          Их погнали к стойлу,

А Банко с сыном спешились. Сейчас

Мы их увидим.

                             Вот огонь! Вниманье!

А ночью будет дождь.

                                             Уже идет!

Здесь западня! Спасайся, Флинс! Спасайся

И отомсти! – О низкие рабы!

Кто факел погасил?

                                          На что нам свет-то?

Отца прикончили, а сын сбежал.

Мы оплошали.

                               Дела не поправишь.

Идемте, все расскажем королю.

Расположились вы по старшинству,

Но все нам одинаково желанны.

Благодарим.

                            Пусть во главе стола

Хозяйка сядет. Я предпочитаю

Не выделяться. Вы мои друзья.

Откройте наше пиршество, миледи.

Вы все уже сказали, государь.

Мы счастливы, что видим вас, милорды.

Благодарим вас. Заняты места.

Я сяду здесь; мы выпьем круговую.

Чья это кровь?

                               Кровь Банко.

                                                            На тебе

Она уместнее, чем в нем. Он умер?

Я горло сам ему перехватил.

Ты славный горлохват. Но хват отменный

И тот, кем Флинс отправлен в мир иной.

Не ты ли? Если так, ты сущий дьявол.

Флинс убежал. Простите, государь.

Меня опять терзает лихорадка,

А ведь, казалось, я уже здоров

И, как утес, неколебим, и прочен,

Как мрамор, и свободен, словно вихрь.

Опять меня тревоги одолели,

Я скован по рукам и по ногам.

Я угнетен, повержен и растоптан. –

Хоть Банко-то убили?

                                           Мой король!

Он упокоился во рву. На теле

Не меньше двадцати смертельных ран.

На том спасибо.

(в сторону)

                                 Истребили змея,

Но ускользнул змееныш. Он потом,

Налившись ядом, станет мне опасен. –

Понадобишься завтра. Всё. Ступай.

Милорд, вы о гостях совсем забыли.

Радушье – соль любого торжества,

А просто насыщаться можно дома.

Благодарю вас. Я ушел в себя. –

Здоровье ваше!

                                  Государь, угодно

Вам сесть?

                         Все сливки общества у нас

Сегодня были бы, но, к сожаленью,

Нет Банко. Предпочел бы я считать,

Что этот человек не верен слову,

Чем допустить несчастие в пути.

Да, правда, лучше бы ему явиться.

Вы сели б, государь.

                                         Мне места нет.

Но это кресло...

                                  Занято.

                                                    Простите,

Но вы...

                Кто это сделал, господа?

Что сделал, государь?

                                              Чего ты хочешь?

Не смей качать кровавой головой!

Он заболел, нам лучше удалиться.

Нет, нет! Останьтесь! Это у него

Случается. Он с детских лет подвержен

Таким припадкам. Он придет в себя.

Нам только волновать его не надо.

Садитесь.
(Макбету)
                     Ты мужчина?

                                                 И не трус.

Увидев это, отшатнется дьявол,

А я смотрю!

                         Опять воображенье

Тобой играет, как в недобрый час,

Когда из воздуха образовался

Клинок – предвестник смерти короля.

Да перестань же ты трястись, как баба!

Былички про чертей и домовых

Лишь кумушкам страшны крещенской ночью

У камелька. Верни себе лицо!

Ведь ты пустого места испугался!

Иль ты ослепла? Посмотри туда!

Вот, он опять качает головою.

Злой дух, чего ты хочешь от меня?

Когда земля выплевывает мертвых,

Пусть коршуны могилой будут нам.

Лишился духа из-за привиденья!

Клянусь, что он здесь был!

                                                       Какой позор!

Времен бескровных не было от века,

И, даже заповеди получив

Для обороны от себе подобных,

Не слишком изменился человек.

Нам ведомы такие злодеянья,

Что леденеет кровь. Но мертвецы

С разбитым черепом не досаждали

Живущим. А теперь и двадцать ран

Покойника не держат на погосте.

Приходит он и изгоняет нас,

А это пострашнее, чем убийство.

Вас ожидают гости, государь.

Простите, господа, мой ум затмился.

Но это безобидная болезнь.

Жена давно привыкла. Я присяду,

Но прежде тост хочу провозгласить.

Налейте мне вина. Полней! За здравье

Присутствующих здесь моих друзей!

За долголетье и здоровье Банко.

Жаль, нет его сегодня за столом.

Здоровье ваше!

                                   Сгинь, исчадье бездны!

Уйди под землю! Затворись в гробу!

Твой череп размозжен, и кровь свернулась,

Зияет тьма в глазницах, на меня

Уставясь неотрывно.

                                           Извините.

Припадок повторился, и хотя

Он не опасен, но расстроен праздник.

Я все могу, что может человек!

Будь ты гирканским тигром, носорогом,

Медведем русским, я не содрогнусь.

Иль хоть воскресни, я приму твой вызов,

А нет – меня девчонкой обругай,

Но только не являйся в этом виде!

Мираж, исчезни! Привиденье, прочь!

Он скрылся, и опять я стал мужчиной. –

Садитесь же.

                             Не Вы ли, государь,

Виною, что не клеится беседа?

Но это же не облачко весной,

Чтоб любоваться им! Кто вы такие,

Когда вы можете не побледнеть.

Спокойно созерцая этот ужас?!

Какой?

                  Молчите, ради всех святых!

Не трогайте его! Недомоганье

Сегодня почему-то тяжелей.

Я этого сама не понимаю.

Увы, нам не до праздника теперь.

Ступайте по домам, без церемоний.

Прощайте.

                       Доброй ночи. И пускай

Припадок не затянется.

                                                   Спасибо

Надеяться хотела б я сама.

За кровь свою он алчет наши крови.

Во времена друидов, я слыхал,

Деревья говорили, и по птицам

Авгуры называли без труда

Убийцу, как бы тот ни укрывался.
Который час?

                              Мрак ночи и рассвет
Уже воюют.

                         Что-то я Макдафа

Не видел.

                      А за ним ты посылал?

Не посылал, но встретиться придется;

Мне сообщили кое-что о нем

(Ведь у меня везде глаза и уши).

А завтра я гадалок навещу

И расспрошу подробней о грядущем,

Я выпытаю все у трех сивилл,

Чтоб рок меня врасплох не захватил.

И если сохранить престол хотим мы,

Для нас любые средства допустимы,

Ведь тот, кто кровью заново крещен,

Давно уж перешел свой Рубикон.

Я совершать хочу поступки ране,

Чем зародится замысел деянья.

Тебе заснуть бы. Сон, ты знаешь сам,

Натурой приготовленный бальзам.

Да, всё бессонница... Тревоги эти

Усталость... я покуда не привык

Жить по законам истинных владык.

При власти мы беспомощны, как дети.