Коллаж — не только технический приём, но и приём политический, этический

Окончание. Начало в № 3 (675).

Роберт Раушенберг, «Монограмма».

Перекрёстный Год культуры Великобритании и России начался незаметно. Большинство просто не обратило на происходящее внимания. И в этом есть смысл, потому что всё это формальности. Не пустые, но формальности.

В МХТ им. Чехова наконец-то поставили шекспировского «Гамлета» с Евгением Мироновым. Но называется спектакль не «Гамлет», а «Гамлет / Коллаж».

Коллаж здесь столь же важен, как и Гамлет. Принц Гамлет, принц Коллаж. Возможно, Коллаж даже важнее, и тогда он — король. Канадский режиссёр Робер Лепаж к подбору артистов отнёсся тщательно, отобрав на все роли только одного Евгения Миронова.

То, что не сыграет Миронов, сыграет коллаж, в том числе запись группы Rolling Stones — As Tears Go By и отрывки из старого фильма Козинцева.

Гамлет-Миронов смотрит Гамлета-Смоктуновского. Гамлет / Лепаж.

«Коллажи соответствуют нашему времени», как настоятельно подчёркивали на открытии выставки коллажей в Центральной городской библиотеке города Пскова. Вспоминали Хуана Гриса[1], Пикассо, Раушенберга[2]…

В Стокгольмском музее современного искусства есть работа Роберта Раушенберга «Монограмма» (1955–1959 гг.). «Монограмма» представляет собой чучело барана с туловищем, продетым внутрь автомобильной покрышки.

Когда авангардисты начала прошлого века поняли, что можно безнаказанно скрещивать всё со всем — медведя с велосипедом, барана с покрышкой — то остановиться уже не могли.

По этой причине многие музеи современного искусства производят столь странное впечатление.

Во всяком случае, мне в Стокгольмском музее современного искусства больше всего запомнились вкусный обед и вид на окрестности. Это была лучшая часть коллажа (и пейзажа).

Коллаж напоминает скрещивание в биологии, в результате чего получаются (или не получаются) гибриды. Важно объединить генетический материал разных клеток в одной клетке.

Иногда проще не мучиться, а сразу поставить на скрещивании крест.

В 1953 году Раушенберг так и сделал — стёр рисунок абстрактного экспрессиониста Виллема де Кунинга и представил его на выставке под названием «Стёртый рисунок де Кунинга».

По тому же коллажному принципу построено и многое другое — в том числе и общественно-политическая жизнь в России. Бросаются в глаза шитые белыми нитками уголовные и прочие дела. Всё правильно, коллажи соответствуют нашему времени.

Сегодня сажаем, завтра выпускаем. Сегодня чёрное будет называться белым, а завтра — зелёным. Так надо. В государственных интересах.

Всё как в сказке: «Ваше двуличество, скажите, пожалуйста…».

Как всё это совмещается? Как объяснить внешнюю и внутреннюю политику России? Америка нам друг или враг? А Украина? А Белоруссия?

Ответ лежит на поверхности. Всё легко совмещается, если речь идёт об эстетике коллажа. В детстве мы это называли «аппликация», в смысле «прикладывание».

Это такое в буквальном смысле прикладное искусство. Декоративно-прикладное.

Коллаж, то есть, если перевести с французского, приклеивание, — не только технический приём, но и приём политический, этический. Здесь важнее всего клей. Лови клей «Момент» или что-нибудь похожее и склеивай всё со всем. Моментально соединяй несоединимое. Важно лишь выдержать нужное время и крепко надавить.

Так появляются православные чекисты, православные коммунисты, геи-гомофобы, консервативные либералы, либеральные консерваторы, «нищие» мультимиллионеры… Патриоты, которые не платят налоги, и много кто ёще. Издали они как настоящие. Если не присматриваться, выглядят как живые.

Что же в таком случае является клеем? Разумеется, не идеология, потому что системы концептуально оформленных взглядов и идей у «их двуличества» не имеется. Но определённые устойчивые взгляды всё же присутствуют.

Они есть даже у прокремлёвской молодёжи, небезызвестный активист которой в своё время сделал фотоколлаж, где верные путинцы якобы тушили лесной пожар.

То есть эти люди уже доросли до того, чтобы понимать: лесные пожары надо тушить. Но пока не доросли до того, чтобы самим тушить пожары. Однако совсем уж остаться в стороне они тоже не могли и выбрали самый простой путь — путь совмещения. Фотография на пикнике стала фотографией их героических усилий. Это такой коллаж-патриотизм. Патриотическая фотожаба.

Для того чтобы создать фотожабу, даже клей не нужен.

Фотожаба — существо особенное в многочисленном семействе бесхвостых земноводных. При наличии чувства юмора и фантазии она может запрыгнуть далеко и высоко. Но если этого нет, то она заводится как бы сама собой, на пустом месте. Возникает самопародия.

Вместо идеологии используется голый технический приём. Если жарко — надеваем лёгкую одежду, если холодно — шубу. Желающих таскать шубу в любую погоду среди этой публики нет и быть не может.

Искусство коллажа присутствует всюду — в выступлениях президента, в приговорах судов… Характерно, что особой заботы о плавном совмещении не проявляется.

Всюду видны грубые швы. Уголовные дела шиты белыми нитками (не путать с белыми шнурками). Противоречия на каждом шагу. Их, наверное, можно было бы скрыть, но зачем? Какой смысл скрывать? Очевидная подделка, вопиющая фальшь — признак всесилия. Это мандат, в котором сказано: «Мы ничего не боимся». В конце концов, сам Роберт Раушенберг использовал в своих работах мусор и прочие отбросы.

Показное бесстыдство как едва ли не единственный концептуальный подход. Ловить на противоречиях в таких случаях бессмысленно, потому что люди руководствуются универсальной формулой, которая выражается всего лишь в двух словах: «Изменились обстоятельства». Настало лето, и они сняли шубу. Сбросили кожу, откинули хвост за ненадобностью. До следующего похолодания и какой-нибудь новой угрозы.

Вот тут-то уместно упомянуть не только о коллаже, но и о мираже.

Ведь что такое мираж? Это видимость, одна видимость, оптическое явление. Чтобы возник мираж, необходимо «отражение света границей между резко различными по плотности слоями воздуха».

Вот тогда и возникает мнимое изображение. Политический и общественный постмодернизм этого тоже не избежал.

* * *

Судя по всему, произведения Шекспира в каком-то смысле тоже коллаж, основанный на драмах предыдущих поколений. Пскову от Шекспира, наверное, в нынешнем перекрёстном году тоже кое-что перепадёт.

Международный театральный фестиваль им. А. П. Чехова в 2014 году планируется провести в нескольких городах России — и не только в столичных. Псков в списке присутствует. Об этом на недавней московской пресс-конференции в отеле «Марриотт» упомянул директор Британского совета в России Пол де Куинси.

Земля круглая, поэтому Шекспировский театр «Глобус» из Лондона покажет в России две классические постановки — «Гамлет» (режиссеры Доминик Дромгул и Билл Бакхерст) и «Сон в летнюю ночь». На пресс-конференции было сказано, что театр «Глобус» провезёт по стране спектакль «Сон в летнюю ночь».

Шекспировская комедия «Сон в летнюю ночь» — это уже мираж и коллаж одновременно — с эльфами, феями, с цитатами из «Метаморфоз» Овидия.

Действие происходит в Афинах, но имена героев совсем не греческие: Робин, Том, Ник, Френсис…

Метаморфозы для того и существуют, чтобы в случае чего научиться смотреть на окружающий мир, как раушенбергский баран на новые ворота.

[1] Хуан Грис (23 марта 1887 г. — 11 мая 1927 г.) — испанский художник и скульптор, один из основоположников кубизма. В 1922–1924 гг. сотрудничал с Сергеем Дягилевым и его балетной труппой, занимался книжной иллюстрацией (книги Аполлинера, Реверди, Уидобро). Использовал гуашь и акварель, экспериментировал с техникой коллажа (с 1913 г.).

[2] Роберт Эрнест Милтон Раушенберг (22 октября 1925 г. — 12 мая 2008 г.) — американский художник, представитель абстрактного экспрессионизма, а затем концептуального искусства и поп-арта. В своих работах тяготел к технике коллажа и редимейда. В своих работах использовал мусор и различные отбросы.

Алексей Семёнов

Источник: «Псковская губерния» № 4 (676), 29 января — 4 февраля 2014 г. [архивировано в: WebCite | Archive.Is]