Новости
25.11.2008
Новый Гамлет явился!
Опера «Гамлет» Владимира Кобекина в Музыкальном театре им. Станиславского: «Быть иль не быть — вопросец-то непрост…»
Опера "Гамлет Датский, или Российская комедия" // Дмитрий Лекай, Коммерсантъ
Репертуар Московского музыкального театра им. К. Станиславского и В. Немировича-Данченко пополнился сочинением современного екатеринбургского композитора Владимира Кобекина «Гамлет (датский) (российская) комедия».
Главреж «Стасика» Александр Титель уже ставил оперу Кобекина «Пророк», причем было это еще в далеком 1984-м, в Свердловском театре оперы и балета. Нынешний «Гамлет» — мировая премьера, написана опера в 2001-м, а пьеса Аркадия Застырца, положенная в основу либретто, — в 1998-м: по стандартам музыкального театра это считается с пылу с жару.
Пыл и жар
«Жара» и «пыла» в спектакле действительно хоть отбавляй. Общая сюжетная канва этой достаточно большой по продолжительности оперы мало отличается от шекспировского «Гамлета».
Тот же набор персонажей, те же коллизии, разве что покойный Гамлет-старший по воспоминаниям очевидцев оказывается не таким идеальным, каким его описывал неврастеничный сын.
Отравленный король запирал жену Гертруду в чулан, чтобы не изменяла, а над младшим братом Клавдием измывался с детства, так что неудивительно, как они ему при случае отплатили.
Зато лексика и стиль знакомых героев даже по современным меркам изысканностью не отличается: «Пойти ли мне повеситься в сортир? Но божий страх отчаянью помеха» или «Быть иль не быть — вопросец-то непрост, особенно когда тебя имеют» — это слова Гамлета из «российской комедии».
Музыкальный ряд соответствует словесному: в партитуре представлены самые различные эстетические пласты, вплоть до кельтских народных танцев и экстатических вудуистских ритуалов. В стилизованном и ироничном варианте, разумеется.
Жанровый подзаголовок «комедия» оправдывается полностью. И не только потому, что наблюдать за Клавдием, поющим в душевой кабине в трусах цвета британского флага, очень весело, но и потому, что все происходящее разыгрывается как представление заезжих актеров.
Спектакль начинается с общего хора, где звучит музыкальная тема, позднее повторяющаяся в момент прибытия бродячей труппы в этот импровизированный Эльсинор.
Та же тема венчает оперу, когда в финале на сцене поют и пляшут мальчики и девочки из ватаги Фортинбраса. Разыгрывается же это разухабистое действо под люстрой, на которой бронзовыми буквами выбито: «VES MIR — TEATR».
Карнавальная стихия позволяет режиссеру и художнику (Эрнст Гейдебрехт вместе с Александром Тителем работал и над свердловской постановкой «Пророка» в 1984-м) проявить свою ничем не ограниченную фантазию.
Помимо люстры над сценой висит вытяжная труба, из которой то снег идет, то дым, то конфетти падает. Зрительный зал перемонтирован таким образом, что часть партера оказывается приподнята над сценой и взбираться на нее приходится по приставным лесенкам — почти как в Эльсинорском замке.
На балконе размещается и оркестр под управлением Феликса Коробова. Персонажи в первом акте одеты как куклы-марионетки, пестро и броско. Гертруда — в зеленом платье и розовой шляпке с зеленой же ленточкой. Клавдий — в камзоле красного бархата. Офелия — в проклепанной маечке с фотопортретом не опознанной мной рок-звезды.
Во втором, правда, они меняют наряды на более строгие. Но ироничный тон либретто и музыки, заданный изначально, чем дальше, тем больше усиливается. Офелия принимается в безумии распевать «Ты ждешь, Лизавета, от мужа привета», а то и «Очи черные». Могильщик бубнит на одной ноте: «Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли...»
Сам Гамлет окончательно перестает стесняться в выражениях, не чураясь бандитской и дворовой (не спутаешь с дворцовой) лексики.
VES MIR — TEATR
В КВН и подобные ему юмористические шоу спектаклю не позволяют превратиться оркестр и солисты.
Кому-то может показаться, что вокал Чингиса Аюшеева (Гамлет), Дмитрия Кондраткова (Клавдий), Ирины Ващенко (Гертруда), Романа Улыбина (Полоний и Могильщик) и других достоин лучшего применения.
Но за последние годы в Москве случилось лишь два спектакля по современной российской опере крупной формы: «Гамлет» — второй, а первый — «Дети Розенталя» в Большом.
«Ревизор» Владимира Дашкевича, выпущенный в прошлом сезоне Камерным театром под руководством Б. Покровского, даже если не брать в расчет качество постановки и исполнения, трудно назвать оперой — это скорее уж мюзикл.
Что характерно, обе оперы построены на жанровой и стилевой эклектике, на ироническом осмыслении классического музыкального материала.
Но если «Дети Розенталя» — проект амбициозный и скандальный, то камерный, на малой сцене идущий «Гамлет» не претендует на многое, зато свои скромные претензии отрабатывает вполне.
Источник: Частный Корреспондент
|
|
