— Спектакль «Король Лир» , в котором вы играете главную роль, выдвигается сейчас Русским драматическим театром в «Книгу рекордов Гиннеса», так как вы можете стать самым пожилым актером, сыгравшим короля. Вы ощущаете себя рекордсменом?

— Нет, никаким рекордсменом я себя не ощущаю, но понять это могу.

Это даже не от меня, это от Бога зависит, что я в восемьдесят два года могу играть самую трудную и сложную роль в репертуаре Шекспира. Неудачи многих актеров, игравших ее, объясняются тем, что все-таки они играли «старика восьмидесяти с лишним лет» в 45–50 лет, ну, максимум, в 60. Я всегда мечтал играть Шекспира и очень рад, что к концу моей актерской карьеры мне удалось сыграть Шекспира, причем сыграть в таком возрасте, который буквально совпадает с возрастом главного героя.

— А есть в вашей карьере роль, которую вы мечтали играть, но по каким-то причинам этого не получилось, и вы об этот сожалеете?

— Была такая мечта, такая роль, но слава Богу, что режиссер отказал мне в ней. Это в спектакле Гауптмана «Перед заходом солнца». Все кто ее играл — Симонов, Лавров, — потом умирали.

— То была ваша профессиональная мечта. А в жизни, в быту, о чем мечтаете?

— А у меня, кроме профессии, сейчас ничего больше и нет в жизни (смеется). Женщинами я не занят, пить не могу, с друзьями тоже не могу общаться, потому что придется пить, но нельзя. Я ограничен в силу своего возраста, больного желудка…. Вот и остается — только играть. Поэтому меня Бог, наверное, и держит, что дает шанс отработать, вкалывать — вот я и вкалываю теперь. Но о каких мечтах можно говорить, если наш труд не ценят, не оплачивают должным образом...

— Вы ходите сказать, что ваш труд не ценят?

— Ну как не ценят— если просишь, то ценят. Но зачем я должен ходить к кому-то просить? Почему-то на Западе актеры в моем возрасте, сыгравшие столько ролей, никуда не ходят и ничего не просят, потому что им и так все дают. Народ же всегда ценил и ценит, начиная от простого поцелуя и обниманий при встречи и заканчивая тасканием моего автомобиля на руках.

— Серьезно?! А я думал, что только Магомаева поднимали на руки вместе с автомобилем…

— Выходит, что не только. Мне такое устроили в Ташкенте на международном кинофестивале. После просмотра фильма «На дальних берегах» творилось такое «сумасшествие»…

— Ностальгии по тем временам нет?

— У меня нет ностальгии по местам и городам, где я жил. Я жил в Москве более 20 лет, в Питере, последние 20 лет живу в Баку, но могу завтра же переехать, например, в Махачкалу и играть в театрах. У меня есть ностальгия по театру, по «Александринке». Это ведь незабываемо, когда выходишь на сцену, и на тебя смотрят пять ярусов!

— Вы сейчас играете на сцене с людьми, которые не только во внуки вам годятся, но и в правнуки. У них другие ценности, другой взгляд на жизнь. В вашей жизни переоценка ценностей происходит?

— Какая переоценка? В личной жизни, конечно, такое происходит — сегодня я жил с одной женой, потом та оказалась стервой, и я женился на другой, другая оказалась такой же — я к третьей. А насчет, например, Сталина — он для меня как был великим, так и остался. А в быту, если кругом обманывают, обещают, но не делают, переоценка должна происходить постоянно.

— Я начал интервью с вопроса о рекордах, позвольте подобным вопросом и закончить его. Вы ставили какие-либо рекорды в своей жизни до «Короля Лира»?

— Ну, только если в смысле выпивки и женщин (смеется). Месяц мог пить по литру водки в день, мог в течении дня быть с тремя разными женщинами. Но все равно мне до Шаровского далеко! (смеется). Ну и о творчестве не забывал, до сих пор вспоминаю тяжелейшие времена, как у меня было по два выступления в день в течении месяца. А самый главный рекорд — это то, что я до 70 лет практически не болел!

Источник: Day.Az