В этом году Премию Станиславского «За вклад в развитие мирового театра» получил английский режиссер Тревор Нанн — один из лидеров современного театра. Постановщик легендарных мюзиклов «Кошки» и «Отверженные», один из лучших интерпретаторов мировой классики рассказал GZT.RU, в каких случаях ему помогает метод Станиславского, и в чем секрет «проблемных» пьес Шекспира.
 |
|
Источник: AFP
Тревор Нанн, постановщик легендарных мюзиклов «Кошки» и «Отверженные»
|
Спектакль получился ярким, зрелищным. Особенно когда начиналась «гонка паровозов»: они толпились, пытались вырваться вперед. У публики были свои фавориты. Впечатление было такое же, как от дерби на роликах. У меня были актеры, которые могли ездить со скоростью 40 миль в час, танцевать и петь. Если ставишь такой спектакль, метод Станиславского не поможет.
Хотя он подходит для постановки мюзикла «Отверженные» по роману Виктора Гюго. Это реалистический роман XIX века. И мы создавали спектакль так, как будто это не мюзикл, а драматическая постановка. В ней возникали серьезные проблемы наказания и справедливости. Были поставлены вопросы: надо ли человеку верить в Бога, может ли он участвовать в революционной борьбе. И когда актеры пели, зрители должны были чувствовать, что эти мысли рождаются у них здесь и сейчас. Вчера в Доме-музее Станиславского я узнал, что он работал с оперными певцами. Меня это очень порадовало.
Вы — один из лучших в мире постановщиков Шекспира и ставили его пьесы в разных пространствах. Почему вы назвали маленькую сцену, на которой шли ваши «Гамлет» и «Макбет» — «Другое место»?
У нас был очень скромный зал. Кроме того, это цитата из «Гамлета». Когда Гамлет убил Полония и Клавдий спрашивает, где тело убитого, Гамлет отвечает: «Поищите его в другом месте».
Если пьеса Шекспира идет в малом зале, она меняется?
Шекспир радикально меняется, когда актер не обращается к большому залу на 1600 человек, а разговаривает со 150 зрителями, сидящими в камерном пространстве. В большом зале важны звучание стиха, голоса актеров, а в камерном — мысль. И все монологи, которые произносились только как информация для зрителей, в маленьком пространстве стали чем-то исходящим изнутри героя, связанным с его смятенным сознанием.
Поскольку мы продолжали работу, постановки в маленьком пространстве стали влиять на спектакли в большом. Я мог попросить актеров играть в большом зале так же, как в маленьком. Критики старшего поколения были в ужасе. Они спрашивали: «Где музыка текста? Где язык?» Но зрители говорили: «Мы теперь больше понимаем текст, и он больше на нас воздействует именно потому, что стих стал более разговорным».
Конечно, мы должны были соблюдать баланс между дисциплиной, которую накладывает на актера чтение стихов, и мыслью, заложенной в них. Занимаясь этим, мы сумели понять то, что не удалось понять ученым. У Шекспира есть группа пьес, которые называются «проблемные». Это «Мера за меру», «Конец делу венец» и другие. Их очень трудно играть в большом зале. Когда мы поставили эти пьесы в маленьком пространстве, проблемы исчезли. Ход мысли героев стал кристально ясным.
Зачем Шекспир писал пьесы, которые трудно понять, играя для большого зала?
Труппа Шекспира играли спектакли не только в «Глобусе», но и другом театральном здании. Этот театр назывался «Блэкфрайерс». Это было закрытое пространство. Спектакли в нем игрались вечером, при свете свечей. И зрителей было намного меньше. Думаю, некоторые пьесы Шекспир писал для этого маленького театра.
А правда ли, что Джуди Денч создает шекспировский театр на севере Лондона?
На окраине Лондона есть пригород Кингстон, там находится один из университетов. Десять лет назад мэр и совет этого пригорода проголосовали за то, чтобы построить там театр. Еще более удивительно то, что в этом университете должны были построить насколько возможно точную копию театра «Роза», который во времена Шекспира был конкурентом «Глобуса». Конечно, у этого здания сделали крышу и туда провели освещение. Но у него есть просцениум, галерея, и все, что должно быть у театра шекспировского времени. Но тут кончились деньги. И эта прекрасная копия елизаветинского здания долго стояла пустой.
И вот мой друг Питер Холл, который до меня был художественным руководителем Шекспировского театра, сказал, что соберет труппу, и будет работать в этом театре. Он уже стар и не очень хорошо себя чувствует, но понимает, что его имя привлечет инвесторов. Чтобы разрекламировать свое начинание, Холл решил поставить комедию Шекспира «Сон в летнюю ночь» и пригласил Джуди Денч, которой сейчас 70 лет, на роль Титании. Она ответила: «Если это поможет открытию театра, я сыграю Титанию». Уже все билеты на премьеру проданы. Оказывается, эта новость уже докатилась до Москвы.
Почему вы решили поставить пьесу Тургенева «Месяц в деревне»?
